Ты пропал.
***
Ты пропал. Совсем пропал.
А я одна тут, жду тебя. Только тебя.
Может, поэтому все еще существую; потому что слепо надеюсь – ты обязательно придешь. Но ты почему-то не приходишь.
Уже очень давно я лежу в серой палате. Не могу пошевелить ни одной конечностью своего безобразного тела. Как ни старалась – я ничего не чувствую, практически не вижу и не слышу. Но осязаю. Воспринимается при этом все как-то по-особенному. Это странное ощущение, когда у тебя работает только малая часть мозга. Каждодневно через живые участки кожи ты пропускаешь яркий свет, однако, уловить способна лишь крупицы растекающейся мысли. Судя по всему, врачи отчаянно боролись за мою жизнь, хотя оправданно считать, что они не добились большого успеха. Мертвым грузом я прикована к больничной койке, а моя жизнь зависит от аппарата, искусственно гоняющего кровь в организме. Как я полагаю, результаты томографии неутешительные. И нервная система не отзывается на попытки оживить мое тело. Раба фантомных мучений, я обречена доживать свой век в собственном коконе. Без тебя.
Как это случилось?
Сначала было много шума. Вокруг ежедневно толпились люди (даже медперсонал), и вся палата была заставлена цветами. Белыми розами. Я их, конечно, не видела и едва слышала запах, но мне хотелось думать, что это были именно белые розы. Их было очень много. И ни одного цветка от тебя.
Странно, но в первые месяцы среди посетителей часто мелькали одни и те же личности, говорившие достаточно невнятно. По интонации в их голосе я поняла: они сожалели о том, что я в коме и не могу поведать им всех деталей. Но даже если б я очнулась… они никогда ничего не узнают. Ведь мне и своего имени не вспомнить. Моя память сохранила лишь те счастливые моменты, когда ты был рядом.
Ты же помнишь, как мы познакомились? Я помню очень хорошо – это произошло в «Citizen», где я тогда пела. Была поздняя ночь, живая музыка закончилась, и я решила немного расслабиться. Ты проходил мимо и случайно задел мое место у барной стойки. Сумочка и все, что было в ней, полетели на пол. Я, дуреха, закатила скандал, так громко материлась. Ты попросил прощения. Сейчас смешно, потому что тогда это смотрелось совсем не романтично.
Через неделю ты пришел меня послушать. А после пригласил на свидание, ночью, загород, якобы посмотреть на звезды. Я не согласилась, потому что, представляешь, сильно боялась, что ты маньяк. Боялась, что ты насильник. Откуда я знала, что ты реально астроном? Но ты был не из простых парней, ты следил за мной и приехал прямо к дому, очень долго говорил о любви с первого взгляда, и… я сдалась, решилась сесть в твой старенький пикап.
Я не пожалела: ты действительно горел космосом, я действительно начала влюбляться. Ты рассказал, что у тебя есть хобби – охота на угасающие звезды. Ты говорил, что многие из небесных солнц давно погибли, а все, что мы видим, – только призрачный свет, не успевший развеяться сквозь толщу космоса. Ты любил выезжать по ночам и делать заметки. Твоей мечтою стала идея собственными глазами увидеть полное угасание звезды и снять все на профессиональную камеру.
То лето стало незабываемым. Мы вдвоем объездили всю страну. Ты с телескопом в руках гнался за звездами, которые, по-твоему, должны были вот-вот исчезнуть, я сочиняла песни и во время привала пела тебе у костра. Тогда же ты познакомил меня с созвездием Кассиопея и сказал, что эти звезды будут только наши, потому что они никогда не погаснут. Удивительно, я запомнила название.
Но лето близилось к концу, и тебе не везло, ни одно из отмеченных тобою светил так и не исчезло. Поэтому на камеру ты больше снимал меня и мое пение, чем ночное небо. По возвращению в родной город ты решил залить получившиеся клипы в интернет. Так меня нашел мой первый продюсер…
Это почти все, что я отчетливо помню. Отчего и жалею себя.
Постепенно моих гостей становилось все меньше, присылаемые неравнодушными людьми букеты роз все реже сменялись на новые, пока последние из них окончательно не засохли. Подозрительно стерильный больничный запах вновь овладел моей палатой. В конце концов ко мне не перестала приходить пара пожилых людей, чей запах был мне до боли знаком. Наверняка это были мои родители. Но и их посещения со временем приобрели эпизодический характер.
Иногда мне кажется, приди ты и возьми меня за руку, все-все в моей жизни переменится: я в момент исцелюсь и больше никогда тебя не отпущу. Но это иллюзия, ты не придешь.
Я овощ. Даже прокричать о своей боли не могу.
Даже заплакать не могу.
***
В тот роковой день Айс, популярная Q-pop певица и модель, целых два часа безвылазно просидела в машине, желая увидеться с Ханом. Ее внедорожник, припаркованный напротив панельной многоэтажки, резко выделялся на фоне других автомобилей, отчего девушка чувствовала себя очень неуютно. Но она искренне хотела этой встречи и поэтому терпела.
Позади остались крайне успешная карьера, выгодные контракты и лечение от наркотической зависимости. Впереди были съемки клипа, переезд в новую квартиру и годовой гастрольный тур по Китаю, где ее песни приобрели большую популярность.
Два года назад фортуна ей улыбнулась, ее заметили из-за ее необычной манеры пения и экзотичной внешности. Многочисленные поклонники превозносили девушку, они же сделали ее богатой, а предприимчивые продюсеры сумели воспользоваться ее славой. Она была одна у себя, из-за чего в последнее время часто впадала в пучину порока и депрессии. Никто ей не подсказывал, а окружавшие ее люди, по ее мнению, наоборот, советовали только плохое.
Хан и Айс не виделись около года. Парень ее бросил, и она до сих пор была на него в обиде, но приехала попрощаться, так как он был единственным, кто когда-то искренне на нее смотрел.
Когда Хан, наконец, показался из подъезда с привычным набором для сборки телескопа за плечами, она поспешила выйти ему навстречу.
– Привет, – начала она.
– Здравствуй, – по лицу парня стало ясно, что он не рад.
– Я пришла попрощаться, я улетаю на год. В Китай.
– Всего доброго! Все? За этим ты приехала?
– У тебя кто-то есть?
– Нет. Еще есть вопросы?
– Да: ты все еще зол на меня?
– За что?
– За все.
– Нет.
– Значит, мы можем…
– Ничего мы не можем! – грубо перебил ее Хан и зло процедил сквозь зубы: – наркоманки и шлюхи никому не нужны.
Айс вспылила, тут же дала парню пощечину и закричала:
– Нищеброд! Скотина! Ты в курсе, что каждый первый в городе мечтает трахнуть меня?! Нет? Так ты еще и даун! Придурок!
Девушка поспешила к себе в машину и быстро уехала, стараясь от гнева не натворить глупостей. Выехав из города на автобан и набрав приличную скорость, она правой рукой достала из бардачка прозрачный пакетик с голубоватыми таблетками. Зубами она продырявила упаковку и на ходу проглотила пару штук.
Очнулась Айс только глубокой ночью, в кустах, вся исцарапанная острыми ветками. Кругом лес и чистое звездное небо над головой. Машины нигде не было. Что произошло в эти несколько часов беспамятства, она не помнила, да и не хотела вспоминать. Айс сорвалась, это ее волновало. Еще было холодно.
Девушка, шатаясь, с трудом набрела на пустынную трассу и пошла по направлению на юг; ориентироваться по звездам ее научил бывший парень. Внезапно, уже в километре от места своего пробуждения она набрела на оставленную машину: это был пикап Хана.
Айс огляделась и начала узнавать местность: именно здесь, на холме, свободном от деревьев, у них с ним когда-то прошло первое свидание. Видимо, в бреду ей захотелось вернуться сюда, но она слегка ошиблась. Приблизившись к автомобилю, девушка разглядела в метрах тридцати очертания двоих. Они лежали у обрыва в общем спальном мешке, рядом был расставлен телескоп. Один из них пальцем указывал в небо, что-то объясняя другому. Это был Хан и его новая девушка, для которой Кассиопея стала теперь личным созвездием.
«Лжец!», – пронеслось в голове у Айс. Она тихо, не вызывая шума, пробралась в кабину пикапа и нащупала ключи в замке зажигания. Вредные привычки Хана никуда не исчезли. Набравшись смелости и решимости, она завела мотор. Близкие всегда критиковали девушку за излишне крутой нрав и импульсивность, но именно тогда она действовала хладнокровно. Не дав паре влюбленных сообразить, что к чему, Айс дважды проехалась по спальному мешку, мгновенно убив обоих, но и сама оказалась в опасной ситуации. Машина на скорости задела телескоп и устремилась в овраг. Все еще находясь под воздействием синтетического наркотика, девушка вдруг поняла, что умрет.
Падая, в тот момент она заплакала.
Ильяс Жомарт, 31.10.2018г.